Махмудов Искандер Кахрамонович в одиночку контролирует производство почти половины российской меди, две трети производства цинка и четвертую часть проката цветных металлов. Принадлежащий ему холдинг — восьмой в мире производитель вагонов и тепловозов. Уральская горно-металлургическая компания (УГМК), бессменным президентом которой является Махмудов, включает в себя десятки предприятий, расположенных в 30 регионах России: от Дальнего Востока до Владимира. При этом в рейтинге российских богачей Махмудов занимает скромное 13-е место, и его состояние оценивается всего лишь в сумме от семи до девяти миллиардов долларов.

В полном соответствии с выбранным образом скромного олигарха Махмудов за всю свою жизнь дал журналистам только одно интервью, да и то, кажется, изданию, которое ему же и принадлежит. Между тем народная молва давно сделала Искандера Махмудова этаким соловьем-разбойником, который, не зная ни жалости, ни пощады, забирает все, на что ложится его глаз, — будь то крупное предприятие или понравившаяся молодая красотка. Впрочем, тратить время на охоту за красавицами Искандеру Махмудову нет никакой нужды: он сам предмет девичьих грез, обожания и вожделения. Московские звезды света и полусвета в буквальном смысле сходят с ума по этому человеку, легенды о его мужской силе и поистине царской щедрости пересказывают с придыханием... Хотя герой этих легенд внешне совсем не похож на принца из сказок. Истинный капитал Искандера Махмудова — не фабрики и заводы, не акции и не банковские счета, а его обаяние и магнетизм, которые заставляют одних трепетать при упоминании его имени, а других — обожать и преклоняться. Впрочем, это всего лишь предположение, красивая виньетка, украшающая суть данного повествования, и ее можно не принимать в расчет.

Махмудов Искандер Кахрамонович родился в Бухаре 5 декабря 1963 года. Узбекистан на пространстве бывшего Советского Союза был особым местом: советский строй с его наивной проповедью усердного труда, скромности, почтения к образованию и возрасту, с одной стороны, и клановостью, протекционизмом с другой, стал логичным продолжением тех вековых устоев, которые царили на этой земле. Переход от феодализма к коммунизму был для Узбекистана менее болезненным, чем для России переход от капитализма к коммунизму.

Во время войны в «хлебный» Ташкент ехали в эвакуацию со всех концов страны, да так и осели здесь после войны евреи, татары, русские, корейцы — еще больше смягчив климат этого дружелюбного и неторопливого края.

Здесь и после того, как закончилась хрущевская оттепель, был настоящий оазис инакомыслия и диссидентства во всех его проявлениях, начиная от анаши и заканчивая Солженицыным.

Искандеру Махмудову никто не запрещал слушать «Beatles». Здесь вообще никогда не запрещали «Beatles», чьи мелодии неслись на раскаленные солнцем улицы из распахнутых окон.

Диссидентство в Ташкенте было особенным. В Ташкенте, вдалеке от агрессивной среды Москвы, Ленинграда или прокуренных кухонь советской провинции, было свое представление о свободе. Кухни там существовали для того, чтобы готовить еду и пить чай по вечерам, а не для того, чтобы рассказывать последние политические анекдоты или, затаив дыхание, слушать «вражеские голоса» через рижский приемник. Политику и анекдоты в Ташкенте обсуждали вслух и без волнующих мурашек в области поясницы. Родители Искандера были из поколения шестидесятников. Но под влиянием времени и места их шестидесятничество переродилось в истинное и глубокое понимание того, что свобода и независимость — в головах, а не на страницах газет, а для того чтобы состояться как личность, вовсе не обязательно идти в лагеря, равно как и в комсомольские вожаки.

«Третий путь» для Искандера Махмудова нашли именно родители, которые настояли на том, чтобы сын стал военным переводчиком. Хотя объяснять все выбором родителей было бы слишком просто...

Несмотря на кажущееся благополучие, детство Искандера Махмудова отнюдь не было беззаботным и счастливым. Семья, в которой родился Искандер, была классическим воплощением советского идеала союза интеллигенции и рабочего класса. Мама была преподавателем иностранного языка в вузе. Отец работал строителем. В «бесклассовом» и «справедливом» советском обществе пролетариат и интеллигенция находились в одинаково унизительном положении. То есть преподаватель института и прораб на стройке получали одинаково нищенскую зарплату, которой хватало на обеспечение самых необходимых жизненных потребностей. И если в масштабах государства такое «равноправие» являлось залогом определенной устойчивости и стабильности системы, то в масштабах семьи это зачастую приводило к ссорам и скандалам. Семья Махмудовых не была исключением. Единственный ребенок в семье, Искандер рос восприимчивым и чувствительным. Ссоры и обиды родителей он переживал обостренно. Поэтому еще в детстве у него возникло тогда еще неоформленное, но оттого не менее твердое желание жить иначе, чем его родители... Амбиции мальчика совпадали с желанием родителей, чтобы сын стал человеком. А установки, которые проповедовало государство и общество, стимулировали стремление к получению образования. Поэтому Искандер учился охотно и прилежно. Родителям не приходилось стоять над сыном «с палкой». Он сам тянулся к знаниям. Да так, что школу окончил на четыре и пять. В детские годы Искандер пристрастился к чтению. Поначалу книги увлекли впечатлительного подростка необычайными мирами, рожденными фантазией авторов. А затем стали той надежной крепостью, которая позволяла защититься от убогой действительности.

Фантастические романы Уэллса, Беляева, Булычева увлекали Искандера. В этих придуманных мирах он чувствовал себя свободным и сильным: здесь его мечты, фантазии не натыкались на те углы, которыми так изобиловала реальная жизнь. Но он понимал, что это не более чем увлекательная игра. Чтобы сделать собственную жизнь хоть чуть-чуть более комфортной и интересной, нужно было уверенно чувствовать себя именно в реальном мире, а не в мире иллюзий.

И по окончании школы Искандер Махмудов поступает в Ташкентский университет. В те времена факультет востоковедения Ташкентского университета был тесно связан с военными организациями и готовил сотрудников для работы в странах Востока, куда СССР поставлял вооружение. Учеба на этом факультете обещала вполне конкретные карьерные перспективы.

Спустя годы Махмудов Искандер Кахрамонович вспоминал, что родители боялись за его судьбу. Часто единственные дети вырастают избалованными и бесхарактерными. Поэтому Искандера готовили к взрослой жизни с детства, воспитывая в строгости, лишнего не позволяли.
Опасения родителей оказались напрасными: успешно окончив институт, Искандер отправился на работу в Ливию, а потом в Ирак. На вопрос, что он там делал, Махмудов отвечает уклончиво. Мол, работал на благо Советского государства в меру своих способностей и талантов.

Название организации, в которой трудился Махмудов, тоже звучало очень обтекаемо: Главное инженерное управление. Эта организация подчинялась Комитету внешнеэкономических связей Совета министров СССР и на практике занималась поставками оружия и продукции оборонного значения за рубеж и подготовкой военных специалистов дружественных стран. В числе прочего управление занималось и строительством оборонно-стратегических объектов. Специалисты главного инженерного управления работали в Египте, Ираке, Сирии, Йемене... Искандер Махмудов, блестяще владевший арабским языком, был направлен на работу в Ирак. Официально он работал переводчиком. Впрочем, Махмудов не отрицает, что на самом деле сфера его обязанностей была значительно шире. И этому есть вполне прозаическое объяснение. Военные, которые приезжали работать в арабские страны, по большей части не знали языка, традиций, не имели представления о менталитете местных жителей, с которыми им приходилось работать. В этой ситуации переводчики становились посредниками в решении всех вопросов — от деловых до бытовых. Они могли дать нужный совет в той или иной сложной ситуации, а порой были именно теми «глазами и ушами», которые могли правильно оценить обстановку.

Работа за границей стала для Махмудова еще одним знаковым событием, которое определило его жизнь и мировоззрение. В «другой мир» Искандер Махмудов попал еще очень молодым человеком. Ему был 21 год. Для советского человека в этом возрасте любая заграничная поездка была настоящим открытием. Искандер Махмудов своими глазами увидел другую культуру, другие стандарты жизни и потребления. Военные и строители в Ираке ездили на своих машинах, у многих были небольшие, но свои дома... В этой стране, которая была многократно беднее и слабее Советского Союза, жизнь простых людей была обеспеченней и комфортней, чем в СССР. Но с другой стороны, Искандера Махмудова поражало и восхищало ощущение силы и мощи, которая стояла за советскими специалистами. СССР был империей, которую уважали и боялись. И каждый советский военный, строитель и переводчик, приезжавший за границу, был частью этой могучей империи.

Сегодня тот период жизни Махмудова не дает покоя многим нынешним конкурентам олигарха и журналистам, обслуживающим интересы различных недружественных Махмудову структур. Мол, в Главном инженерном управлении работали только те, кто был связан с КГБ. Впрочем, после того как президентом России стал офицер КГБ, близость к этой организации Махмудову практически перестали ставить в вину. Тогда как сам Махмудов, говоря о своих конкурентах и партнерах по «олигархическому цеху», серьезно и не без гордости заявляет: «Мы все — солдаты Путина». Даже если предположить, что Махмудов еще во время учебы был завербован советскими спецслужбами, а после, во время работы за границей, выполнял совершенно определенные миссии, то нужно согласиться с тем, что для того, чтобы стать олигархом, кагэбэшного прошлого недостаточно. В противном случае в нынешней России олигархов было бы больше, чем безработных офицеров.

Сам Махмудов Искандер Кахрамонович своих идейных убеждений не скрывает. По его словам, он верил «не в коммунизм, а в страну». Но при этом страна была для Махмудова гарантом благосостояния, гордости и уверенности в завтрашнем дне, то есть тем, чем сейчас является Путин.

Махмудову есть с чем сравнивать. Его память хранит яркие воспоминания о той мощи, которая стояла за ним и за всеми советскими специалистами, работавшими в годы ливийско-американских отношений с бомбежками, перестрелками и прочими сумрачными атрибутами военных действий.

У Махмудова, когда он вспоминает это время, загораются глаза и речь наполняется пафосом. Действительно, когда в ливийский порт заходили советские корабли, конфликт затихал и противоборствующие стороны расходились по разным углам. Это вызывало у любого советского человека ощущение гордости за свою страну: мы приплыли, и все молчат! Это чувство хорошо знакомо Искандеру Махмудову.

Несколько лет назад к очередной праздничной дате в жизни российской контрразведки был издан подарочный тираж книги, рассказывающей о наиболее знаменательных страницах этого ведомства. Книга содержала уникальные материалы и распространялась только в кругу своих. Примечательно, что на титульном листе подарочного издания были слова благодарности за издание данной книги в адрес главы Уральской горно-металлургической компании Искандера Кахрамоновича Махмудова. Этот факт если и не ставит точку в разговорах о том, был ли Искандер Махмудов российским разведчиком, то во всяком случае говорит о тех дружеских отношениях, которые существуют между данным ведомством и российским миллиардером.

Однажды, уже в наше время, Искандер Махмудов в приливе воспоминаний обронил фразу: Все хорошее, что есть во мне, было заложено советской системой. Из Искандера Махмудова получился хороший наследник. То, что досталось ему во владение от советской империи, он не позволил разворовать, а заставил работать и приносить прибыль. Размышления на тему, справедливо ли, что в руках одного человека вдруг оказалось то, что строилось, создавалось и копилось силами всей страны, сегодня уже неуместны. Советский строй был зоопарком, в котором всем обитателям раздавали четко определенную порцию казенной похлебки. Когда стены зоопарка рухнули, его обитатели стали жить по обычным законам джунглей. Как известно, самые сладкие и самые жирные куски добычи достаются наиболее сильным. В этой несправедливости есть залог стабильности стаи. Если сильнейший не сожрет жирный кусок, то в борьбе за него все остальные растопчут или сожрут друг друга.

Влекомый происходящими в стране переменами, Махмудов вернулся домой. Искандера пригласили в государственную внешнеторговую организацию «Узбекинторг», которая в рамках выделенных национальных квот занималась закупками необходимых для республики товаров. Первый свой серьезный коммерческий опыт Махмудов приобрел там.

Но что гораздо важнее, именно в период работы в «Узбекинторге» Махмудов Искандер Кахрамонович окончательно определился с выбором своего места в жизни. Он принял решение, которое уже навсегда изменило его жизнь.

В рамках своих полномочий Искандер Махмудов занимался подготовкой и сопровождением сделок. В круг его обязанностей входило составление так называемых «конкурентных листов», в которых содержались сравнительные характеристики той или иной продукции, оценивалось качество и выносилось резюме о целесообразности подписания контракта с той или иной организацией.

В какой-то момент, в период подготовки крупной сделки, к Махмудову обратился представитель одной из заинтересованных компаний, который предложил взятку за то, чтобы Махмудов дал заключение в пользу этой компании. Предложенная сумма была сопоставима с годовой зарплатой Искандера Кахрамоновича.

Делец, предлагавший взятку, даже не подозревал, что для Махмудова эта ситуация стала моментом истины. Молодой и амбициозный клерк впервые как никогда ясно осознал, что он недалеко ушел от своих родителей и что его «большая» зарплата на самом деле ничтожна. Достаточно подписать нужную бумажку — и можно в конверте получить столько, сколько не заработаешь и за год. Но и эти деньги были мелочью по сравнению с тем, что получали заинтересованные в этом контракте люди. Делец вызвал у Махмудова чувство отвращения к той продажной роли, которую ему предлагали... И он решительно и грубо отказался от подобного «выгодного» предложения...

Махмудов столкнулся с тем, с чем рано или поздно сталкивались все работники государственного сектора советской эпохи. Чтобы быть успешным в этой системе, нужно быть продажным. Или смириться со своей скромной и ничтожной ролью и прозябать на скудную зарплату госслужащего.

Махмудова оба эти варианта не устраивали, и он начал искать возможности для самостоятельного развития. Время благоприятствовало этому: страну охватило кооперативное движение. Один из приятелей Махмудова создавал свой кооператив. Недолго думая Махмудов собрал все свои сбережения и дал их другу «на развитие», оговорив свою долю от доходов «бизнеса». Кооператив пытался работать на рынке товаров народного потребления: шил и продавал постельное белье, халаты, мужскую и женскую одежду...

Махмудов только вкладывал в бизнес деньги, не принимая участия ни в управлении, ни в организации производственного процесса. Но деятельность кооператива приносила деньги: приятель исправно выплачивал Махмудову «дивиденды», которые позволяли ему чувствовать себя относительно обеспеченным человеком. На календаре был уже 1990 год.

В это же время Искандер Махмудов познакомился со своим земляком Михаилом Черным, у которого был уже значительный опыт самого разного рода коммерческой деятельности. Братья Черные вошли в историю становления российского капитализма как имя нарицательное, олицетворяющее жесткие и конфликтные методы ведения бизнеса. Но на самом деле история братьев Черных не так однозначна, как ее порой склонны преподносить журналисты. Михаил, Лев и Давид Черные — прежде всего очень разные по темпераменту, опыту и отношению к бизнесу люди. Средний брат, Лев, всегда был деятельным и напористым практиком. В бизнесе он чаще руководствовался рефлексами, порой действуя жестко и агрессивно, не считаясь с интересами конкурентов и партнеров. В противоположность ему старший брат, Михаил Черной, всегда был стратегом, который просчитывал ситуацию на много ходов вперед. Михаил Черной раньше других увидел те возможности, которые открывала новая политическая и экономическая ситуация в России, и занял лидирующее положение на рынке продажи цветных металлов. Именно Михаил Черной во многом повлиял на становление Махмудова как бизнесмена. Искандер Махмудов признает, что Михаил Черной многому научил его в выстраивании отношений с людьми, в манере ведения бизнеса.

Ташкент, в который вернулся Махмудов из своих заморских странствий, все так же был окурен ароматами шашлычных дымов, соломы, пыли и прохладных арыков, но уже не казался «жемчужиной Востока». Мерзость развала и запустения уже коснулась фонтанов и проспектов. Город детских фантазий и юношеских грез все больше становился похож на бесперспективную деревню. Чайханы и айваны, кривые улицы старого города, которые, возможно, снились Махмудову в Ливии, теперь вызывали грусть. Махмудов перебрался в Москву.

Быт начинающего олигарха, о котором он сегодня вспоминает с улыбкой, выглядел вполне в духе воцарившегося безвременья и почти литературного абсурда. Квартиры в Москве стали продаваться и покупаться только после 1992 года. До этого момента жилье можно было либо «получить», либо обменять. В этой ситуации начинающие эстрадные звезды и бизнесмены вынуждены были селиться в гостиницах и там же, в гостиничных номерах, оборудовать себе офисы, студии и личные апартаменты. Излюбленным местом пионеров новой эпохи была гостиница «Россия». Самая известная и самая престижная гостиница страны была колыбелью больших планов и больших надежд. Из ее окон открывались виды на Кремль и Красную площадь — достойные перспективы для амбициозных и смелых. В гостиничных номерах «России» оказался и Искандер Махмудов. Он и теперь, спустя годы, не может спокойно смотреть на салат «Столичный» и судака по-польски — единственные «деликатесы», которыми было богато гостиничное меню! Впрочем, раз в месяц Искандер Махмудов мог разнообразить свой рацион. Тогдашние порядки предполагали, что максимальный срок пребывания постояльца в гостинице не может превышать один месяц. Поэтому по окончании каждого месяца Искандер Махмудов выписывался из номера и на один день съезжал в другую гостиницу, после чего снова возвращался в апартаменты гостиницы «Россия».

Сегодня, когда империя Искандера Махмудова достигла таких масштабов, воспоминания олигарха о скитаниях по гостиницам и мучительном поиске приложения своих сил воспринимаются как сказка. Легче поверить в то, что Махмудов стал участником мирового заговора или получил единоличный доступ к золоту партии, чем в то, что его вхождение в «медный бизнес» было случайным.

Между тем первые шаги Махмудова в бизнесе напоминают сосредоточенное, но все еще настороженное кружение сильного хищника, который чувствует добычу, но пока еще не видит ее.

Познакомившись с Михаилом Черным, Махмудов все еще пытался реализоваться в торговле. Потом устроился в одну из структур небезызвестной «Trans World Group», но скоро оттуда ушел. И, наконец, начал самостоятельно заниматься продажей меди. Торговля сырьем была самым очевидным и «простым» способом сколачивания капитала. В советской государственной системе вопросами экспорта и импорта сырья занимались огромные бюрократические структуры, которые не имели никакого отношения к реальной работе на рынке: ее осуществляли западные трейдеры, выступавшие посредниками. С распадом системы советские механизмы торговли на мировом рынке вообще перестали работать. Плюс ко всему распад Советского Союза привел к разрыву экономических связей между предприятиями в разных республиках. В условиях кризиса внешняя торговля была отпущена на свободу. В этой ситуации выигрывал тот, кто быстрее занимал свое место в открывшейся нише и выстраивал собственную торговую цепочку от добывающих предприятий к покупателям. Предыдущий опыт работы во внешней торговле и желание добиваться успеха позволили Искандеру Махмудову быстро сориентироваться в ситуации и начать бизнес.

Искандер Махмудов несколько лет продавал российский металл в зарубежные страны, не совершая никаких «резких движений» и не привлекая внимания к своей деятельности. Работа на этом рынке позволила ему обзавестись обширными связями как на уровне бизнесменов, так и на уровне региональных и федеральных чиновников. Мельниченко, Абрамов, Дерипаска, Брудно, Ходорковский — они все начинали свой взлет примерно в одно и то же время, хорошо знали друг друга и были осведомлены о всех подводных течениях, которые сопровождали молодой российский бизнес... Махмудов уверенно чувствовал себя в этом кругу.

Впрочем, Искандер Махмудов всегда отличался независимостью и осторожностью. Заводить себе друзей в бизнесе он не стремился. Да и роль участника каких бы то ни было тусовок ему не льстила... Открытый новым контактам, он охотно встречался с теми, кто мог быть полезен в бизнесе. Одна из таких встреч произошла в начале 90-х, когда Махмудову уже самостоятельно пришлось заняться торговлей металлом. Кто-то из деловых партнеров порекомендовал ему познакомиться с Олегом Дерипаской. Эта встреча положила начало прочному бизнес-союзу, разбить который оказалось не под силу ни времени, ни конкурентам.

Общим у этих двух колоритных людей была только исключительная крепкая хватка и деловая агрессия, свойственная большинству провинциалов. В остальном это был союз двух полных противоположностей. Рассудительный, спокойный экстраверт Махмудов — живое воплощение восточного подхода ко всему: от личных отношений до выстраивания бизнес-стратегии. Дерипаска же, наоборот, был сторонником прямых, решительных действий, ко всем относился с недоверием и очень остро переживал любые проблемы.
Через несколько лет после этой встречи Махмудов и Дерипаска окончательно разделили между собой сферы влияния, договорившись не покушаться на «владения» друг друга. Искандер Махмудов стал некоронованным «медным королем». А Олег Дерипаска закрепил за собой добычу и переработку алюминия.

Как удалось Искандеру Махмудову получить во владение большую часть российского производства меди?

Ответ на этот вопрос также стоит искать в той специфической ситуации, которая сложилась в экономике России после распада СССР. Крупные добывающие и перерабатывающие предприятия по всей стране фактически достались во владение «красным директорам», тем, кто в свое время был поставлен системой на руководящую должность. Эти люди были добросовестными «комиссарами на местах»: они обеспечивали функционирование вверенных предприятий в рамках спускаемых сверху планов и директив, аккуратно «производили» многочисленные отчеты — словом, они были частью большой бюрократической машины. И ровным счетом ничего не понимали в бизнесе. В результате за годы правления «красных директоров» предприятия оказывались на грани разорения, а реальная власть на заводах зачастую контролировалась местным криминалитетом...

В этих условиях Искандер Махмудов изобрел «технологию», которая позволяла ему брать предприятия под свой полный контроль. Секрет этого изобретения состоял в том, что трейдер Махмудов, продававший металл за рубеж, ввел систему предоплаты в расчетах с теми предприятиями, которые поставляли ему металл: свободных денег у Махмудова к тому моменту уже было достаточно для того, чтобы скупать металл у поставщиков на многие месяцы вперед. В результате такой «щедрости» очень скоро у предприятий накопились изрядные долги перед Искандером Махмудовым. Деньги, полученные за непроизведенный металл, «красные директора» успевали быстро потратить, а все более стагнирующие предприятия не успевали произвести продукцию, которая уже была оплачена. В этой ситуации Искандер Махмудов имел полное право вести себя так, как во все времена вели себя кредиторы с должниками: он приходил к должнику и забирал себе его имущество — то есть устанавливал свою власть на предприятии.

В результате применения такой тактики в 1996 году Искандер Махмудов стал генеральным директором (а фактически владельцем) Тайского горно-обогатительного комбината — ведущего на Урале предприятия по добыче медной руды. А уже к 1999 году создал Уральскую горнометаллургическую компанию, в которую было объединено около десятка предприятий, занятых в цепочке производства меди.

Такая экспансия не могла пройти незаметно. Благодаря СМИ за Махмудовым закрепилась слава жесткого и не стесняющегося в выборе средств дельца. Обвинения в адрес Махмудова были традиционны: пытаясь завладеть предприятиями, действует некорректно, часто силой, с применением милиции и спецназа. В то же время никто из представителей упомянутых комбинатов никаких комментариев о своих взаимоотношениях с Махмудовым не давал.

Но парадокс состоит в том, что Махмудов относится к той немногочисленной группе крупных российских собственников, чей путь к богатству был наименее «травматичен» и разрушителен. В 90-х годах вокруг крупных предприятий — в Тольятти, Магнитогорске, Череповце, Красноярске — шли настоящие войны, с перестрелками, взрывами, заказными убийствами, когда вырезались семьи и захватывались в заложники дети. Махмудов, с его восточным умением обходить острые углы и действовать тонко и гибко, сумел избежать кровопролитных столкновений.

История строительства его бизнес-империи знает только два скандала.

В 1999 году Искандер Махмудов доверил управление Качканарским горно-обогатительным комбинатом, расположенным в Свердловской области, другу своего детства Джалолу Хайдарову. Хайдаров сразу проявил себя как самостоятельный и способный управленец. И в какой-то момент Махмудов счел свое участие в делах предприятия избыточным. И дабы не мешать преданному другу развивать предприятие, отстранился от дел на этом участке своего бизнеса, доверив Хайдарову в управление акции и предоставив полную свободу действий. Но произошло то, что часто происходит в бизнесе между старыми друзьями. Хайдаров очень быстро сам захотел стать собственником предприятия и попытался перехватить чужую собственность. Осознав это, Искандер Махмудов перешел в наступление. Его фирменным стилем считается исключительно сильное использование судебных рычагов. И на этот раз Махмудов не отступил от своей излюбленной практики. Заработала судебная машина. И вскоре в судебном порядке были признаны права законных акционеров. Но Хайдаров с поражением не смирился. И против команды Махмудова, которая прибыла на предприятие вместе с судебными приставами, была выставлена толпа рабочих и пенсионеров, которых убедили в том, что олигарх Махмудов собирается разорить и закрыть предприятие. Разгоряченная толпа заблокировала проход к заводу и в течение дня препятствовала проходу на территорию завода приставов и администрации Махмудова. К вечеру к проходной завода была стянута милиция и несколько пожарных машин. Несмотря на двадцатиградусный мороз, митингующие не хотели расходиться и все более яростно отражали попытки судебных приставов войти на завод. Дело шло к крупной драке. В толпе были провокаторы, которые снова и снова подстрекали людей к беспорядкам. Местная администрация и милицейское начальство от принятия каких-либо решений дистанцировались. И тогда Махмудов принял решение сам: разогнать толпу водометами! В морозных зимних сумерках вспыхнули фары машин, и в течение нескольких минут толпу расстреляли мощными струями воды. Под прикрытием водометов и при поддержке милиции Махмудов и судебные приставы вошли на предприятие.

Сегодня Искандер Махмудов признает: Да, жестко входили. Но выбора не было...
Через год аналогичная ситуация повторилась в Челябинской области, на медеплавильном предприятии «Карабашмедь». К тому времени Махмудов смог консолидировать у себя контрольный пакет акций предприятия и планировал установить полный контроль над его активами. Но руководству завода, пользующемуся поддержкой законодательного собрания Челябинской области, эти планы не понравились. И Махмудова объявили «захватчиком», поставив ему в вину то, что он заинтересовался проблемами «Карабашмеди» «не вовремя» и многие годы «равнодушно взирал, как предприятие разваливается, а город нищает». Отвечать на обвинения Махмудов не стал. И в своей излюбленной манере прибыл на предприятие в 2001 году в сопровождении судебных приставов, которые приехали арестовать имущество «Карабашмеди» на основании решения суда. Готовое к такому повороту событий руководство завода, так же как и в Свердловской области, выставило против Махмудова недовольных рабочих и пенсионеров. Но Махмудов не привык отступать. И на этот раз судебные приставы вошли на предприятие под прикрытием милицейских дубинок и щитов. Толпа была разогнана слезоточивым газом. Это было самым сложным этапом борьбы за завод. Все последующие события развивались уже по сценарию, который был известен Махмудову...

Искандер Махмудов — хороший психолог. В искусстве ведения психологических войн или проведения психических атак соревноваться с ним могут немногие, даже из его сегодняшних соседей по списку «Forbes». Что уж говорить про кабинетных директоров из провинции! Махмудов прекрасно понимал, что та «плохая» слава, которую они ему создавали, рисуя в местной прессе образ беспощадного и бескомпромиссного негодяя, шла впереди него и работала ему на пользу. Этими страшными историями директора запугали не только местное население, но и самих себя. Поэтому, когда Махмудов заходил на предприятие, «несмирившееся» руководство было уже готово к самому худшему: к тому, что их будут арестовывать или даже бить... И когда в напряженной и накаленной до предела атмосфере комнаты, в которой новые владельцы вели переговоры с прежним руководством, кто-то из присутствующих вдруг «случайно» щелкал затвором пистолета, «восставшие» «красные директора» готовы были согласиться уже с чем угодно, лишь бы уйти живыми...

Рассказывают, что примерно в такой обстановке совет директоров на Карабашском комбинате прекратил полномочия прежнего руководства и в течение десяти минут назначил генеральным директором комбината Андрея Козицына. Дальнейшие разбирательства, которые начали прежние хозяева ГОКа, результатов не принесли. Фирменным знаком всех акций Махмудова по получению контроля над предприятиями была исключительно сильная судебная поддержка.

Проницательность и дальновидность Махмудова также воспринимаются многими как следствие каких-то таинственных отношений с высшими сферами, будь то власть или что-то еще. Но в действительности эти качества олигарха имеют вполне земную основу. Одно из наглядных подтверждений этому — создание «Трансмаш-холдинга».

В 1990-х годах железнодорожная отрасль в России пребывала в упадке. Подвижной состав не обновлялся с 1990 года, объем перевозок упал, новые электровозы государство больше не закупало.

Только в конце 2003-го на базе Министерства путей сообщения была создана государственная компания — ОАО «Российские железные дороги». Одной из целей реформы было привлечение инвестиций в обновление подвижного состава. Выиграть от этого должен был тот, кто первым понял: надо скупать машиностроительные предприятия, так как на их счета вот-вот потекут государственные деньги.

Сотрудничеством с «РЖД» заинтересовались многие. Например, в 2004 году, сразу после создания «РЖД», владелец Трубной металлургической компании Дмитрий Пумпянский решил делать электровозы на принадлежащем ему машиностроительном заводе на Урале. А владелец концерна «Тракторные заводы» Михаил Болотин помимо основной продукции занялся производством грузовых вагонов, получив в аренду от «РЖД» Канашский вагоноремонтный завод.

Но всех обогнал Искандер Махмудов: он начал скупать вагонные и локомотивные заводы еще за два года до появления «РЖД» и скупил почти все предприятии отрасли. Прозорливость Махмудова объясняется просто. О дефиците вагонов и тепловозов Махмудову было известно не понаслышке. Один только принадлежащий ему «Кузбассразрезуголь» отгружал покупателям 1500 вагонов угля ежедневно и использовал большой парк маневровых локомотивов. Чтобы не зависеть от МПС, Махмудов создал собственную перевозочную компанию «ТрансГрупп АС» на паях с предпринимателем Сергеем Глинкой, имевшим транспортный бизнес в Эстонии. Глинка же стал партнером Махмудова по железнодорожному машиностроению.

К тому времени, когда неповоротливое государство только начинало осознавать, что железнодорожная отрасль катится в пропасть, у Искандера Махмудова уже возникла идея создать крупную компанию, которая снабжала бы железные дороги всем необходимым — от рельсов до электровозов.

За неполные четыре года эта идея была полностью реализована. А еще через полгода вице-премьер Александр Жуков доложил президенту Путину о планах полностью обновить до 2015 года парк пассажирских электровозов страны. Для «Транс-машхолдинга», крупнейшего в стране производителя железнодорожной техники, это означает заказы минимум на 2 миллиарда долларов.

Как истинно восточный человек, Махмудов склонен к созерцанию и размышлению. Он ничего не делает спонтанно, у него есть своя философия.

Когда-то, рассуждая о тех правилах, которые существуют в бизнесе, Махмудов говорил: Мне совсем не нравится слово «бояться». Мы же не дети, чтобы бояться темноты или тигров. В бизнесе никого бояться не надо. Надо опасаться. Нас в том числе. Потому что мы обид никому не забываем. Даже если у тебя сегодня нет сил воздать должное обидчику, надо просто заложить информацию в память, и время когда-нибудь все равно придет.

С годами Махмудов не стал мягкотелым, но его жизненная философия стала сложнее и глубже. Возможно, Махмудов одним из первых российских олигархов понял, что государство по сути своей иезуит, исповедующий принцип «цель оправдывает средства». И такое государство будет закрывать глаза на очень многие «несмертельные» грехи лишь в том случае, если человек, их совершающий, действует в интересах этого государства. В этом отношении Искандер Махмудов — идеальный олигарх. Его интересы всегда согласованы с интересами государства. Он готов даже пожертвовать собственными интересами, если нужно. Впрочем, и в этом случае он не остается в убытке. Стоило российской власти провозгласить приоритетность развития национальных проектов, в том числе развития агропромышленного комплекса, как Махмудов вложил кругленькую сумму в строительство и развитие большого современного животноводческого комплекса в Башкирии. Ни у кого из партнеров и конкурентов Махмудова не возникло сомнений: это чисто политический шаг. Но вопреки «законам жанра» коровы Искандера Махмудова стали еще одним прибыльным проектом, хоть приносимая ими прибыль и несоизмерима с доходами от производства и продажи меди.

Сегодня безо всяких «пожеланий» сверху Махмудов занимается реализацией еще одного «бесперспективного» проекта. Он инвестирует деньги в строительство угольных электростанций в Сибири и на Урале. Сжигать у себя газ — это глупо и расточительно, считает Махмудов. Газ нужно продавать на экспорт. А собственные потребности, по крайней мере в отдельных регионах, можно обеспечивать за счет добычи угля.
Так, не привлекая к себе лишнего внимания и не провоцируя конфликты интересов, Искандер Махмудов вошел еще и в энергетическую отрасль. О перспективах этого нового направления бизнеса он может увлеченно рассуждать часами, нимало не заботясь о потраченном времени. В отличие от многих своих «коллег» Искандер Махмудов не страдает от вечной нехватки времени. Никуда не опаздывает тот, кто никуда не торопится, — считает российский миллиардер, чье имя еще десять лет назад было мало кому известно.

Махмудов искренне убежден в том, что каждый сам определяет степень своей свободы и зависимости от чего-либо. Для кого-то деньги — это эквивалент власти, для других — эквивалент свободы. Себя Искандер Махмудов относит ко второй категории. И у него всегда есть время, которое можно провести с хорошей книгой, в обществе прекрасной женщины или в морских глубинах. Он человек увлекающийся.

Махмудов еще в детстве «заболел» фантастикой и сегодня остается страстным поклонником чтения и этого жанра. У него огромная библиотека. Даже рабочие апартаменты в офисе Искандера Махмудова обставлены высокими шкафами, в которых стоит множество книг. Фантастика позволяет очистить сознание, считает Искандер Махмудов. По его мнению, одной из проблем взрослых людей является то, что они перестают мечтать, тем самым лишая себя не только удивительных грез, но и вполне реальных перспектив.

Глядя на Искандера Махмудова, поневоле можно задуматься над этим утверждением. Ведь он не имел никаких реальных возможностей для того, чтобы стать одним из богатейших людей в России. Сын простых родителей, обычный парень из Ташкента... Да, умение мечтать — это богатый дар. Или сознательно воспитанная способность? На такие вопросы Искандер Махмудов только лукаво улыбается, как сказочный Ходжа Насреддин. Впрочем, для этого человека сложно подобрать сравнение с кем-то. Даже при неблизком знакомстве Искандер Махмудов вызывает удивление, граничащее с восхищением. Он полон парадоксов. Не любит историю, считая, что историю пишут победители. И в то же время с энциклопедической точностью может назвать любую историческую дату и фамилию, легко выиграть в любом историческом споре. Он до мелочей знает все, что происходит не только в его бизнес-империи, но и у конкурентов. Но считает, что настоящий руководитель не должен вмешиваться в процесс. Принадлежащие ему предприятия расположены в разных регионах и разных часовых поясах. А он говорит, что никуда не торопится и у него всегда есть свободное время. Он в совершенстве знает пять языков... Он родился и жил там, где нет моря. Но больше всего на свете он любит море и его глубины.

Искандер Махмудов давно и увлеченно занимается дайвингом. Свободное время он проводит в море. Его личный рекорд — погружение на глубину 60 метров. Когда-то у Искандера Махмудова была мечта поплавать рядом с акулой, подержаться за ее плавник. Мечта сбылась. Теперь у Искандера Махмудова есть другая мечта. Построить большое и современное судно для исследования морских глубин и путешествовать на нем, как это делал Жак-Ив Кусто. Махмудов знает о море почти все и может, как профессиональный ихтиолог, рассказывать об акулах, с которыми нет-нет да и сравнивают любого, чей капитал превышает миллиард долларов. Капитал самого Искандера Махмудова давно превысил эту цифру. Поэтому, наверно, мир акул ему очень хорошо знаком. Он знает, что акулы на самом деле очень разумные существа. Они никогда не нападают первыми. Они нападают, только когда голодны и если их кто-то обидел. Но ведь акулы не единственные обитатели того большого и загадочного мира, о котором мы так мало знаем...